Заметки координатора Первого московского хосписа

26.01.2024 18:30:00

Дмитрий Левочский — координатор Первого московского хосписа. В своей работе он часто сталкивается с удивительными людьми, которые, как он признается, учат его чему-то важному — и порой сами не подозревают об этом. Одним из них для Димы стал пациент хосписа Анатолий Владимирович.

С разрешения Димы мы делимся с вами его заметками и наблюдениями.

«Когда я устраивался на работу в фонд, мне говорили: "Легче знакомиться с пациентом, заходя с угощением. Легче с приглашением на концерт, а без повода очень трудно".

Мне трудно всегда. Я про себя думаю и представляю, как бы я себя чувствовал. Лежал бы я в палате: телевизор бубнит что-то злобное и бессмысленное, концентратор рядом дышит хрипло, люди какие-то на кровати, запах спирта, усталости, а тут тебе: "Мы вас на концерт приглашаем, хотите?" Я бы, наверное, решил, что меня жестко глючит, не ответил бы ничего, отвернувшись обратно в медицинский сон и покой.

К счастью, люди думают, чувствуют, а самое главное — поступают не так, как я.

— Анатолий Владимирович, вы любите классическую музыку?

— Да!

Глаза Анатолия Владимировича загораются, оживляются: в этот момент он похож на древнегреческого философа, которому в голову пришла гениальная идея, и он вот-вот крикнет: “Эврика!”

— Поедем слушать?

— Последний концерт! — возвещает он.

— Ну почему же последний? — я стараюсь говорить бодро и спокойно, — не надо так.

— Ну может не последний, — отмахнулся Анатолий Владимирович, — один из последних. Конечно, поехали! Несите меня, ласточки.

Пока ехали от палаты до холла Анатолий Владимирович зачитал мне стихотворение о ласточках. Как приехали, потребовал, чтобы его вывезли вперед:

— Мне билет в первый ряд, пожалуйста! Не забудьте, я должен быть ближе к музыкантам.

Концерт начался: тягучие звуки плывут по холлу, свет приглушен, слышно дыхание. Анатолий Владимирович всегда слушал музыку с закрытыми глазами. Я думал, что он спит, но он не спал никогда. Оказалось — слушал так.

У виолончелистки прикрыты глаза, будто старинный инструмент рассказывает ей сокровенную историю, а она, прильнув к нему, внимательно слушает. Тихонько толкается виброзвонок телефона, лезу в карман. Сообщение от постовой медсестры:

"Дима, у нас ушли два пациента. Пожалуйста, попроси музыкантов играть, не останавливаясь, мы сейчас провезем их мимо холла".

Виолончель поет, сплетаясь со звуками фортепьяно, закрыты глаза у Кати и Анатолия Владимировича. Сзади скрип тележки: ушедших людей везут в комнату прощания, мимо музыки, мимо нас, все еще живых.

После концерта Анатолий Владимирович открывает глаза и говорит:

— Жизнь продолжается.

Это его любимая реакция на вещи в хосписе, которые вызывают в нем нежность и вдохновение. Мы с волонтерами наливаем всем кофе, болтаем с музыкантами о минувших днях. Слышу, как сзади Анатолий Владимирович пытается знакомиться:

— Простите, милая дама, я, к сожалению, не знаю вашего имени. Вам понравился концерт? Вы любите классику?

Его собеседница не может разговаривать, но улыбается ему. Этот ответ вполне удовлетворяет Анатолия Владимировича, и он салютует даме чашкой кофе:

— Жизнь продолжается.

Потом беседовали с ним. Он говорил, что был когда-то профессором одного крупного научного учреждения. Это могло быть неправдой, но я ему верил. Очень уж осмысленные глаза. Очень уж философский лоб и выстроенная речь. И всегда говорил он мне, как присказку, как рефрен:

— Жизнь продолжается, да, Дмитрий?

Он ушел сегодня вечером. Не дождался концерта детского хора с рождественскими песнями, который будет завтра. Последним его концертом тоже была классическая музыка.

Недавно мне стало интересно, что за стихотворение зачитывал Анатолий Владимирович. Оказалось — Вертинский. А стихи были такие:

Тихо тянутся сонные дроги
И, вздыхая, ползут под откос.
И печально глядит на дороги
У колодцев распятый Христос.

Что за ветер в степи молдаванской!
Как поет под ногами земля!
И легко мне с душою цыганской
Кочевать, никого не любя!

Как все эти картины мне близки,
Сколько вижу знакомых я черт!
И две ласточки, как гимназистки,
Провожают меня на концерт.

Что за ветер в степи молдаванской!
Как поет под ногами земля!
И легко мне с душою цыганской
Кочевать, никого не любя!

Звону дальнему тихо я внемлю
У Днестра на зеленом лугу.
И Российскую милую землю
Узнаю я на том берегу.

А когда засыпают березы
И поля затихают ко сну,
О, как сладко, как больно сквозь слезы
Хоть взглянуть на родную страну…»