В Димитровграде построят высокотехнологичный Протонный центр

Строительство высокотехнологичного Протонного центра в городе Димитровграде Ульяновской области означает рождение нового направления в отечественной медицине. Руководитель Федерального медико-биологического  агентства Владимир Уйба подробно рассказал об уникальном проекте. Какие новые возможности получит российское здравоохранение с открытием центров ядерной медицины? Этот центр очень дорог, но крайне важен.  На протонном ускорителе  будут получать лечение те пациенты, которым никакого другого вида помощи оказать нельзя – те, у кого труднодоступные опухоли мозжечка, гипоталамуса, продолговатого и спинного мозга; заболевания нервной системы, глазного яблока. Хирургическое вмешательство здесь невозможно – для этого нет техники,  инструментария. Рентгеновским облучением тоже нельзя воздействовать, потому что пострадают расположенные рядом органы, и риски гораздо выше, чем эффект от лечения. Электронные ускорители, которые врачи сейчас используют, «бомбардируют» клетки опухоли с помощью гамма-лучей, которые вместе с больными клетками поражают и окружающие здоровые ткани. Эффективность такого метода составляет около 50%. У рентгеновского облучения точка настройки в лучшем случае 2-5 мм. Протонное же облучение очень мягкое, частицы очень хорошо настраиваются — с точностью 1 микрон. Когда речь идет об опухоли мозга, это имеет колоссальное значение. Почему центр строят в Димитровграде, а не в Москве? Димитровграде есть уникальное предприятие Росатом, где производят всю гамму изотопов (коротко-, средне- и длительноживущих), которые необходимы в технологии Протонного центра. Там будет получать медицинскую помощь вся страна, потому что в ближайшие годы другого такого центра, увы, не будет – и это очень плохо. В России больных с опухолями, которые считаются неоперабельными, около 50 тысяч, и ежегодно к ним добавляются как минимум еще 2 тысячи человек. Часть этих людей погибает достаточно быстро. Но «базовое» число – 50 тысяч – остается. Мы построим протонный центр и вылечим всех сразу? Нет. Даже если он будет работать круглые сутки, мы сможем пролечить в год всего тысячу человек. На страну таких центров нужно как минимум десять, чтобы мы могли обеспечить максимальное число пациентов необходимой помощью, ведь протонный ускоритель дает стопроцентное излечение. Стоимость такого центра сегодня — около 18 млрд. рублей. Казалось бы, гигантские деньги. Но приведу одну цифру, которую я озвучил в Минэкономики, когда мы докладывали об этом проекте. В год страна тратит на паллиативную, реанимационную медпомощь больным упомянутыми формами рака 39 млрд. рублей! Не на излечение, а всего лишь на облегчение страданий и в редких случаях на продление жизни! Сопоставив цифры, мы понимаем, что необходимость в строительстве этих центров подтверждена и экономическими расчетами. При этом поймите меня правильно – оценивается экономический эффект для государства в целом, жизнь человека – бесценна! Сможет ли больной в Хабаровске прийти и сказать: «Отправьте меня в Димитровград, сэкономьте на хосписе»? Это уже годами отлаженный механизм организации оказания медицинской помощи – такая помощь относится к высокотехнологичной, и больной попадает под эту «статью». Другой разговор, что направлять будут, конечно, избирательно, с учетом показаний для применения именно этого метода, пропускной способности центра и наличия квот. Что будет через год-два – посмотрим, но планируем выйти на лидирующие позиции по объему помощи нашим гражданам радиофармпрепаратами. Это станет возможным благодаря развитию новых отечественных технологий. Как вы решаете кадровые вопросы? Как происходит привлечение и закрепление специалистов? Это очень серьезный вопрос. Мы предложили Правительству Российской Федерации помочь нам в его решении. В центре предполагается 1400 рабочих мест, из них 300 – это уникальные специалисты. Их надо как-то заманить, уговорить и, конечно, предоставить жилье. Мы попросили рассмотреть возможность сделать это через федерально-целевую программу. Недопустимо, чтобы новейший высокотехнологичный центр в Димитровграде стал мертвым учреждением, с пустыми кабинетами. Надеемся, что вопрос будет решен положительно. Вы имеете в виду в том числе методику сертификатов? Совершенно верно. Должна быть государственная программа. Нельзя отдавать проблему на откуп отдельным органам исполнительной власти, потому что под это нет ни денег, ни нормативной базы. Смотрите, что произошло. После распада СССР и целого блока нормативных актов, в том числе и по распределению молодых выпускников, в работе клиник и вообще в индустрии здравоохранения начались большие сбои. Человек, окончивший медвуз или медколледж, вынужден сам искать варианты трудоустройства. Это привело к печальной статистике: только 30% выпускников (в лучшем случае!) сегодня приходят в реальное здравоохранение, государственное. Но вообще это проблема не выпускника, а разрушенной системы, которая не может обеспечить молодого сотрудника ни хорошей зарплатой, ни жильем. Что мы делаем в агентстве? Практически со всеми медвузами мы имеем договоры по приему ребят из наших клиник (как правило, это дети наших сотрудников) на льготной основе – по целевому набору. Что это дает нам? Мы знаем, сколько ребят у нас учится, что с ними целенаправленно ведется работа, а также куда они пойдут трудоустраиваться после окончания вуза. Но юридически это не закреплено. Закреплен лишь принцип поступления, а дальше человек может сам делать свой выбор. Мы прописываем это в договоре, но, по большому счету, это носит декларативный характер: слово дал — слово сдержал. Или не сдержал. Большинство все же держит. Следующий этап — подготовка к приему выпускников на местах. Если это закрытые города или отдельные территории, мы подключаем и местный муниципалитет, и градообразующие предприятия – с тем, чтобы разработать систему предоставления жилья (общежития, малосемейки и последующего жилья). Здесь начинается самое сложное, потому что ни муниципалитеты на местах, ни градообразующие предприятия сегодня не имеют такой госпрограммы. Российское агентство медико-социальной информации

Задайте вопрос