Попробуйте ввести другой запрос
Валентина Григорьевна - пациентка Второго московского хосписа. Ей 92 года, она больна онкологией. Перед интервью она настояла на том, чтобы ей сделали прическу и привезли ее любимое платье. О восприятии мира. Муж всегда меня звал «мой ребенок». Говорил, что я стопроцентная женщина и стопроцентный ребенок. Я обижалась. А он меня так ощущал. И надо сказать, что мне 92, а я себя по-прежнему ощущаю, как тогда. Неважно, сколько мне лет. У меня восприятие мира очень радостное. Человек рождается ведь с определенным менталитетом. Я вот такая – и в 15, и в 92. Может, мне удалось это сохранить, потому что вокруг меня всегда были чудесные люди. О семье. Раньше очень боялись разговаривать откровенно, искренне и по душам. Разве что очень тихо. Я это взяла себе за правило – не болтать. У нас в семье не принято было говорить вслух о трех вещах – о любви, о ссорах и о деньгах. Только узким кругом, без посторонних. О тройках. В третьем классе я получила тройку по какому-то предмету. Прихожу домой, а там мои тети, дядя и мама с папой собрались специально и говорят мне: «Пожалуйста, никогда больше не получай тройку – это оскорбительная отметка. Может быть, не для тебя, а для нас для всех. Это значит, что мы так неправильно к тебе относились, что ты можешь получить тройку – а тогда это еще называлось «посредственно». Я это очень хорошо запомнила. И никогда у меня не было больше троек.