Ничего не нашлось
Попробуйте ввести другой запрос
Почему в России онкобольные предпочитают смерть лечению?
С 1 июля в силу вступает закон, который должен облегчить доступ тяжелобольным к сильным обезболивающим лекарствам. Работа над ним началась в феврале 2014 года, после гибели контр-адмирала Вячеслава Апанасенко. Сегодня в пресс-центре информационного агентства «Национальная служба новостей» состоялась пресс-конференция на тему: «Почему в России онкобольные предпочитают смерть лечению?». Приглашенные эксперты говорили о том, как много еще предстоит изменить, чтобы люди с неизлечимыми заболеваниями могли рассчитывать на качественную медицинскую, социальную и психологическую поддержку. В конференции участвовали президент фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер, член Комитета Совета Федерации по социальной политике, врач- педиатр Владимир Круглый, член комитета Государственной Думы по охране здоровья Салия Мурзабаева, депутат Госдумы РФ, заслуженный врач России, врач-онколог Лариса Фечина.
Сергей Круглый: «В чем же сейчас проблема?
Самая большая проблема – врачи-онкологи, терапевты опасаются выписывать наркотические средства из-за многочисленных бюрократических нюансов: очень короткое действие рецепта, необходимость наличия на рецепте трех подписей, необходимость возврата старых ампул. И все эти моменты новый закон отменяет.
Недавно я был в одной из больниц в нашем регионе. Главврач с гордостью показывал мне комнату, где хранятся обезболивающие: вся комната по периметру в решетках, две двери, сейфы. Для того чтобы оборудовать такую комнату, нужно много средств, и не все учреждения могут себе это позволить. Поэтому смягчение лицензионных требований на хранение наркотических препаратов – тоже важный вопрос.
Есть проблема и с образованием. Ассортимент наркотических средств очень небольшой. Но до последнего времени, если спросить любого доктора, что такое наркотическое обезболивающее, то большинство ответит – промедол. А промедол – самый неудачный для обезболивания препарат. Он слабый и у него много побочных эффектов.
Салия Мурзабаева: «Проблема оказания паллиативной помощи касается не только онкологических больных. Сегодня мы называем ориентировочные цифры, но это только 1/3 всех нуждающихся в обезболивании. Есть группы заболеваний, где хроническая боль является его составной частью. Это и нейрохирургические, неврологические, заболевания опорно-двигательного аппарата. И таких пациентов очень много.
Новый закон не решит все проблемы. На мой взгляд, для того чтобы закон заработал, изменилась система, необходимо усилить межведомственное взаимодействие. Надо менять и систему ФСКН.
Врачи боятся назначать обезболивающие, потому что нас годами учили, что над нами стоит надзорный орган. ФСКН ставит такие требования, что врач лишний раз подумает, выписывать ли препарат. Привлекать надо и социальные органы, обеспечить уход, заботу, давать индивидуальные медицинские средства, помогать в реабилитации.
Нюта Федермессер: «Не надо упрощать проблему. Закон поможет решить некоторые проблемы. Но надо понимать, что человек, столкнувшийся с таким диагнозом, рано или поздно задумывается о смерти. Кого-то останавливают обязательства, а кого-то - нет. На решение влияет много факторов: отсутствие помощи, одиночество, страх. И еще пациент думает, что таким образом облегчит жизнь родственников. Но надо говорить им, что это не так. Такую ситуацию никакой закон не решит. Решит развитие паллиативной помощи. Пока у нас она воспринимается, как медицинская помощь. Во всем мире паллиативная помощь – это помощь медико-социальная. Многие проблемы взрослых пациентов медицина не решит. Поэтому паллиативная помощь должна быть шире. Надо сотрудничать с социальными службами, с представителями разных конфессий.На сегодняшний день также важно найти энтузиастов, которые будут стоять во главе развития паллиативной помощи. Легко найти специалиста, но трудно найти человека, который знает, что требуется пациентам, нужно слышать голос больного.
Вера Васильевна Миллионщикова говорила: «Хоспис – это работа нянечки». Уход и отношение – крайне важны. Боль – это комплекс составляющих, бывает физическая и душевная. Вторую - можно немного унять и заботой, любовью. И до тех пор, пока мы не научимся слышать больного, никакие законы ситуацию не изменят. Но нужно учить не только врача, но и родственников. Онкобольные часто не обращаются за помощью, потому что не знают, куда, как и зачем? Мы знаем, что умирать от рака больно. И некоторые считают, что это нормально – ничем не лечиться и никуда не обращаться. Но это не норма, что пациент лежит в постели не обезболенный.Нам с вами 15-20 лет назад перестали хамить в магазинах кассиры, потому что мы сами повысили качество спроса. Давайте поднимать и спрос на помощь и достойный уход!И еще одна из жутких проблем – неписанное правило, что «скорые» у нас колют морфин только в случаях ДТП и инфаркта, в остальных ситуациях максимум – трамал.
Лариса Фечина: «Паллиативная помощь детям в стране осуществляется по-разному. Родители детей рассказывали мне, что их не пускают в реанимации. Вы представляете, как чувствует себя ребенок, которому больно и страшно, а его мама не может быть рядом? Мы старались сделать все, чтобы помочь и ребенку и его семье. В нашем центре появился институт сестер милосердия. Когда сестра милосердия приходит в семью не просто помыть ребенка, а приходит и утешает, разговаривает – боль немного отступает.Пациента надо слушать, но не только слушать – потом врачи, представители общественности, специалисты должны собираться вместе и обмениваться мнениями, думать, что делать дальше.
Надо идти от потребностей человека, проблему обезболивания нельзя замалчивать». Новый закон действительно может решить часть проблем, с которыми сталкиваются тяжелобольные пациенты и их близкие. Но это только первый шаг, на котором нельзя останавливаться - если мы хотим, чтобы обезболивающие средства и качественная паллиативная помощь действительно стали доступными для всех людей, которые в ней нуждаются, независимо от прописки, гражданства, возраста. Очень многие врачи до сих пор боятся выписывать сильнодействующие наркотические лекарственные препараты. По-прежнему остро стоит вопрос с обучением медиков, персонала хосписов и паллиативных отделений - и лечению боли и грамотному уходу за пациентами. Кроме того, необходимо вносить поправки в уголовный кодекс, чтобы над врачами не висела угроза тюрьмы за ошибки в оформлении рецепта. И одна из главных проблем, которую не решает закон №501, - то, что сейчас пациент не может получить обезболивание по месту фактического пребывания, если у него нет прописки в этом городе, или он гражданин другой страны. Нюта Федермессер задавала вопрос об этом во время прямой линии с Владимиром Путиным. По итогам линии были даны поручения - обеспечить соответствующие изменения в законодательство к 15 июня 2015 года. Однако пока про исполнение этого поручения ничего не известно.