О Вере Васильевне Миллионщиковой

Ровно 5 лет назад ушла из жизни Вера Васильевна Миллионщикова. Почитайте воспоминание о Вере ее подруги, Людмилы Улицкой, из рассказа «Прощание с Коголето». Текст был впервые опубликован во второй части «Книги, ради которой объединились писатели, объединить которых невозможно». «Вера. На ней хоспис. Она его сделала из ничего. От самого нуля, от одной голой идеи: не должны люди так ужасно умирать, как это гарантирует нам наша медицина. Хоспис существует уже пятнадцать лет. Тысячи человек прошли через это преддверие смерти и ушли, окруженные заботой, на чистой простыне, с обезболиванием, в кругу близких. Вам никогда не приходилось пробиваться в отделение реанимации? Поцеловать, подержать за руку уходящего близкого человека? А туда не пускают! Разве что за взятку. Верин хоспис — единственное место, где нет приемных часов. Год тому назад моя подруга провожала свою девяностошестилетнюю бабушку: трое суток просидела, за руки держа, простилась так, как каждый из нас может мечтать. Уважение к минуте, достоинство умирающего, персонал такой, что это негнущееся слово и произносить не хочется.

Дело это не медицинское. То есть, в частности, оно медицинское. Это одновременно героизм, чудо, служение, каторжный труд.

Когда я уезжала на лечение из Москвы в Иерусалим, Вера проходила курс химиотерапии, с большой медицинской неудачей в процессе этого лечения, с передозировкой, из которой она еле выбралась. Мне самой химиотерапия еще только предстояла, и она была совсем не такая тяжелая. Но не сахар, конечно! У Веры же лечение было чудовищным; обойдемся без деталей. Она так и не оправилась: ноги отказывали, организм умирал, и неизвестно от чего — от болезни или от лечения. А потом стало немного лучше, и Веру отвезли в любимую деревню. Радостно сообщает: грибов в этом году много, я собирала — ползком! Сад, огород, грибы, ягоды — ползком! И сияет! И скорей в Москву — хоспис. Столько проблем, и без нее ничего не решается! Никто ничего не может! Всё надо самой! Из последних сил, самой! Последний раз мы виделись между двумя моими операциями. Она лежала у себя в хосписе. И нельзя сказать, что занимала она место среди умирающих в силу служебного положения. К ней заходили подписывать какие-то бумажки, она кого-то ругала, кого-то хвалила. Она была живой, как бог дай каждому! Она умерла 21 декабря 2010 года. Кто она? Святая? Праведница? Просто хороший человек? Она говорила про себя: «Я не святая. Просто делаю то, что мне нравится. А так, я очень плохой человек: злая и достаточно циничная».