Ничего не нашлось
Попробуйте ввести другой запрос
Художник памяти
Интервью с художником Нэнси Гершман Нэнси Гершман не совсем обычный художник – она работает с воспоминаниями и эмоциями. Для пациентов хосписов и их семей Нэнси создает реалистичные картины, которые помогают сохранить самые лучшие воспоминания о близком человеке. Нэнси Гершман приехала в Первый московский хоспис в феврале. Два месяца она работала с пациентами, сотрудниками и волонтерами хосписа. В своем интервью художник рассказала нам о своем опыте и впечатлениях.
Джейн боялась разбирать вещи матери, потому что это было подтверждением того, что у нее больше нет мамы. Я сказала ей, что мы можем показать лучшие моменты маминой жизни. Джейн дала мне основные идеи того, что должно быть на картине. Она нашла в семейном альбоме фото их общего дома и любимое фото мамы на кухне. Я попросила сделать фотографии маминых скульптур, чтобы заменить одной из ее работ снеговика на фотографии. Уже в студии, я нашла изображение Санты.
Скажите, а был ли у этого дримскейпа долгосрочный эффект?
Я встретилась с Джейн через 3 месяца, она рассказала, что перестала ходить в группу поддержки для потерявших близких. Все в группе были очень добры, но это было слишком грустно для нее. Дома она начала ремонт на кухне, как и хотела ее мама.
Что основное в процессе создания дримскейпа? В чем его секрет?
Всё дело в надежде - то, что мы теряем, может быть нам возвращено. На что опирались люди в своих воспоминаниях до появления дримскейпа? На последнее слово, пожатие руки. Но и на бесконечные обиды, факт смерти, свое горе.
Тем не менее, как только я прошу рассказать веселую историю об ушедшем родственнике, атмосфера в комнате сразу меняется. Человек воодушевляется и приободряется.
Через неделю после Вашей лекции в хосписе, Вы начали работать с семьями в стационаре. Легко ли было Вам, американке, общаться с пациентами? Я начала учить русский много лет назад. Хотела понять, что имела в виду моя свекровь-педиатр, которая помогая мне с ребенком, всегда говорила «инфекция»! Евгения Плетнева – координатор волонтеров, попросила меня работать с волонтерами. Я приходила два раза в неделю, надевала синий волонтерский халат и бэйдж с именем «Нэнси Гершман, художник памяти». У всех пациентов, с которыми я работала, было достаточно сил, чтобы общаться со мной и даже понимать мой русский. Я всегда приносила образцы своих работ, чтобы объяснить, чем мы будем заниматься. Ирина была первой пациенткой, с которой я работала. Ей было уже за 60. Она психолог. Очень любит Париж и танцы. Она попросила сделать ее портрет у Эйфелевой башни, вместе с французским актером. Ирина знала, что ее тело изменилось навсегда, но картина говорила о том, что внутри нее - живой и красивый человек. Затем мы работали с ее соседкой по палате Татьяной, женщиной около 40 лет. Она хотела, чтобы ее семья всегда помнила о важности порядка: содержать всё вокруг в чистоте, аккуратности и красоте. В ее дримскейпе она попросила изобразить красивую комнату с окнами во всю стену, выходящими на Карибское море, бутылку шампанского, подарки и свечи, чтобы показать атмосферу праздника. Так она говорила своем мужу и сыну, какой бы хотела видеть их жизнь после ее смерти. Моя третья пациентка – Ирина, молодая женщина чуть старше 35 лет, художница. Она попросила сделать ей фотосессию с дочерью 10 лет, пока у нее еще есть силы стоять. Ее коллаж состоял из ее же полотен. В палате Ирины ничего не напоминало о больнице – она взяла с собой в хоспис свою кошку, у окна стоял мольберт, были разложены краски. Это помогало ей сохранять присутствие духа и чувство юмора. В течение этих 2 месяцев, два раза в неделю, Вы обучали волонтеров искусству художника памяти. Расскажите, пожалуйста, об этом. Я обучала трех волонтеров хосписа. Ирина и Мария прошли полный курс обучения. Вместе они работали с одной пациенткой. Я следила за работой и наставляла девушек. Я и сейчас помогаю им в создании дримскейпов. На первом уроке мы обсуждали основы неврологии, чтобы понять, почему фотоколлажи, в которых есть определенные символы, метафоры и изображения, могут оказать такой значительный эффект. Это язык эмоционального восприятия. Мы говорили о моих работах, выполненных в хосписе в Нью-Йорке. Готовились к разным ситуациям, например, к работе с расстроенными семьями и пациентами. Мы обсуждали, что нужно говорить при первой встрече. Вот на чем мы сошлись: «Добрый день, я художник и личный историк. Если Вы позволите мне поработать с Вами, я сделаю для Вас картину на компьютере, на которой будет изображен самый счастливый или важный момент или день Вашей жизни, и она будет выглядеть очень реалистично. Это может быть Ваша мечта или фантазия о том, что Вы всегда хотели сделать или каким быть. Самое важное, чтобы при взгляде на эту картину Вы улыбались». Что в Хосписе №1 Вам больше всего запомнилось? Меня поразили разные мелочи. Например, в хосписе используют цветное постельное белье, чтобы при кровотечении не так сильно пугали пятна. То, что все обязательно пользуются бахилами, чтобы не приносить грязь с улицы, в нью-йоркском хосписе этого не делают. «Живой уголок», наличие садовника. Металлические треугольники над каждой кроватью, за которые пациент может ухватиться, чтобы легче приподняться на кровати. Рисунки во всю стену, выполненные местным художником, кованные металлические ворота в виде бабочки. Фигурка Масленицы, сделанная из блинов в столовой в честь праздника. Вы также посещали пациентов на дому вместе с психологом детской программы Фонда «Вера» Инной. Как это было? С Инной я ездила посетить одного из ее маленьких пациентов - Вадима. Точный диагноз ему еще не поставлен. Вадим не ходит, и все время проводит в кровати. Инна занимается с мальчиком игровой терапией. Я поговорила с его мамой и узнала, что ему нравятся сказки и колбаса салями. Это напомнило мне мою собственную поездку с семьей в Австрию, в Тироль, где в ресторане стоял сказочный домик из колбасы. И я построила похожий колбасный домик в фотошопе, поместив Вадима у входа. Мы подготовили дримскейп для Вадима на его День Рождения. Он долго смотрел на свой подарок и не мог поверить, настолько реалистичным было изображенное на ней. Инна до сих пор присылает мне впечатления от нашей встречи, например, о том, как Вадим придумывает истории об этом доме и говорит, что он сам слепил себе дом. В PSYForte (группа экспертов по фототерапии, терапевтической фотографии, психологии фотографии и видео, видеотерапии и качеству жизни) и в организации Содействие (горячая линия для онкологических больных и их семей), вы провели мастер-класс «Создание новых воспоминаний» для психологов. После этой обучающей сессии видите ли вы нишу для своей работы в российской системе здравоохранения? Еще Лев Толстой подчеркивал, насколько русские по своей природе неразрывны со страданием. В основе русской культуры – «наполовину полный стакан», но только он наполовину полон несчастьем. Американцы же впадают в другую крайность – до смешного сильно стремятся к счастью. Однако, поскольку я замужем за москвичом, то природа восприятия мира русскими не стала для меня сюрпризом. Что меня и правда удивило, так это количество профессиональных психологов на моем занятии, которые считали пессимистичное мировоззрение таким же нормальным, как и любое другое. Когда я поняла это, то спросила: «Если бы у вас был выбор между воспоминанием, стимулирующим выброс серотонина (счастливое воспоминание) или кортизола (несчастливое), что бы вы выбрали? Неужели вы бы выбрали гормон стресса?».С теми, кто нашел процесс создания дримскейпа «глотком свежего воздуха», мы обсуждали, как просто разговор и фантазии о счастливых моментах, даже без какого-либо фотомонтажа, начинают освобождать человека от сожалений и глубокой грусти.
Какие сложности были во время вашей работы? Главная трудность - русский язык. Но пациенты, персонал хосписа, понимают, как иногда тяжело выразить свои мысли. Поэтому все были очень терпеливы и старались помочь мне. В остальном, я чувствовала себя очень комфортно. У хосписа прекрасная атмосфера. Есть ли разница в том, что делают волонтеры в вашем хосписе в Нью-Йорке, и волонтеры Хосписа №1? В хосписе в Нью-Йорке, где я работаю волонтером, как и в большинстве хосписов США, вся уборка, готовка еды и личная гигиена ложится на сотрудников хосписа. Волонтеры же читают, разговаривают с пациентами, чтобы они не чувствовали себя одиноко. Могут сделать массаж, выполнить небольшие поручения пациента или его семьи. Волонтеры приносят цветы, выступают с концертами и записывают рассказы из жизни пациентов. Это намного меньше того, что волонтеры делают в Хосписе №1. Расскажите о планах на будущее, вы вернетесь еще раз, чтобы повторить свой опыт? Сейчас я хочу составить методическое руководство, над которым я начала работать в Хосписе №1. Это будет руководство о том, как стать художником памяти. Если я получу грант, то я точно вернусь и буду очень рада снова встретиться с теми, кого я обучала. #GALLERY# Увидеть фотомонтажи, которые создает Нэнси, можно на ее сайте http://artforyoursake.comЛиза Бакунина
